На прошедшей неделе в Великобритании состоялись парламентские выборы, результаты которых стали поистине историческими. Лидер консервативной партии Дэвид Кэмерон стал новым премьер-министром Соединенного Королевства.Таких молодых руководителей парламента в Британии не было уже почти два столетия. Сюрпризом стало и поражение лейбористской партии, которая была неизменным лидером на протяжении последних 13 лет. Но, пожалуй, самым интригующим моментом стало объединение доселе враждовавших консерваторов и либерал-демократов, которые неожиданно для всех стали позиционировать себя чуть ли не как кровные братья. Столь неожиданный поворот событий не мог не обратить на себя внимание не только британцев, но и мировой общественности. Минувшие парламентские выборы выдались как никогда напряженными. К мероприятию подошли ответственно не только сами политики, но и избиратели. Согласно официальным данным, явка голосующих в этом году составила 65 процентов, превысив показатели 2001 и 2005 годов. Так, из 44 миллионов зарегистрированных избирателей лично проголосовали 30 миллионов британцев, остальные решили воспользоваться услугами почты. В итоге лидером гонки стала Консервативная партия во главе с амбициозным Кэмероном (306 мандатов). Серебряный кубок взяли лейбористы (258 мандатов). На третьем месте оказалась либерал-демократическая партия (57 мандатов) под руководством Ника Клегга. К слову, столь «скудные» результаты либдемов удивили многих британцев. За них проголосовало около 23 процентов, или 6,8 миллиона граждан. Но из-за особенностей избирательной системы государства набранных мандатов оказалось намного меньше общей доли голосов в общенациональном масштабе. Несмотря на существенный отрыв от своих лейбористских соперников, консерваторам все же не хватало подавляющего большинства мандатов, для того чтобы сформировать собственное правительство (326 мест). Лейбористы же не хотели отдавать конкурентам уже ставшую родной роль правящей партии. Лакомым кусочком и для тех и для других оказались либерал-демократы. Многие аналитики говорили о том, что Гордону Брауну достаточно было объединиться в коалицию с Клеггом, чтобы удержать первенство. Вопреки всем предсказаниям Кэмерон сумел «договориться» с либдемами, не оставив Брауну ни шанса. Таким образом, была сформирована первая в истории Соединенного Королевства коалиция между консервативной и либерал-демократической партиями. Уже 13 мая новый премьер Великобритании Кэмерон и его заместитель Клегг выступили со своим первым публичным заявлением. Как отмечает издание Washington Post, от прежней вражды не осталось и следа. Коллеги не переставали по-братски хлопать друг друга по плечу и обмениваться шутками и комплиментами. В своем дебютном выступлении Кэмерон и Клегг пообещали «стереть границы между правыми и левыми». А главным посланием коалиции стала любопытная фраза: «Может быть, все-таки мы все можем поладить». Столь стремительная перемена настроений не может не настораживать, ведь еще совсем недавно консерваторы и лейбористы находились по разные стороны баррикад и нещадно критиковали друг друга. Но товарищам по коалиции все же достаточно быстро удалось найти точку соприкосновения. Дело в том, что Кэмерон и Клегг давно уже точат зуб на крупные банки, с которых они хотят взимать налоги. Кроме того, обе партии обещали активно защищать гражданские свободы, однако конкретных планов пока не оглашали. Пожалуй, одним из самых ярких пунктов, отмеченных новоявленным правительством, стал новый курс поддержания экономики. Дабы избежать «греческого банкротства», коалиция решила в текущем году урезать государственные затраты на 9 миллиардов долларов. По словам нового премьера, эта задача является приоритетом номер один. Такой «экономии» Британия не видела со времен Второй мировой войны. Коалиция не оставила без внимания и внешнюю политику государства. В то время как Кэмерон и Клегг еще не успели разработать четкий план действий, они явно дали понять, что мировой общественности нужно ждать перемен. Очевидно, новый премьер решил последовать примеру «иконы» консерваторов – Маргарет Тэтчер. «Железная леди» всегда поддерживала тесные отношения со своими американскими коллегами, однако нередко их критиковала. В свою очередь Кэмерон, который еще во время правления Тони Блэра призывал Британию пересмотреть свои связи с США, вряд ли упустит возможность сделать это, будучи главой правительства. «Чем скорее мы найдем баланс в отношениях (с США. – Ред.), тем лучше будет для Британии», – неоднократно повторял Кэмерон. Премьер-министр пообещал продолжить тесное сотрудничество с Белым домом, однако предупредил, что впредь Лондон не будет беспрекословно потакать всем прихотям «младшего брата». Столь резкие перемены по отношению к самому главному партнеру Британии заставляют задуматься о том, что ожидает остальных союзников Соединенного Королевства. Как известно, Германия позиционирует себя как экономический центр Европы и, несомненно, пользуется большим авторитетом среди стран ЕС. Поэтому очевидно, что отношения с Берлином должны быть не менее приоритетными, чем с Вашингтоном. История показывает, что у нового британского премьера могут возникнуть проблемы, а отношения двух стран дать трещину. Так, еще в 2009 году Кэмерон принял решение вывести свою партию из состава правоцентристской Европейской народной партии (ЕНП) европейского парламента, которая считается самым крупным объединением национальных партий правоцентристской и христианско-демократической направленности. ЕНП была одной из трех партий, которые в 2007 году организовали Кэмерон и канцлер Германии Ангела Меркель. По словам сопредседателя одной из групп Питера Альтмаера, такой поступок не может не повлечь за собой определенных последствий. «Тот факт, что консерваторы решили оставить нашу семью, конечно, имеет и некоторые институциональные аспекты, которые нельзя игнорировать», – заявил Альтмаер. Кроме того, как утверждает бывший британский посол в Берлине сэр Питер Торри, личные отношения между Кэмероном и Меркель были напряженными с тех пор, как он стал лидером британской консервативной партии. У них были принципиальные разногласия по поводу Лиссабонского договора ЕС, который Кэмерон хотел вынести на референдум. Торри пояснил, что Германия посчитала выход партии Кэмерона из ЕНП оскорблением. «Даже не беря во внимание Лиссабон, есть важные области, где нам нужны немцы: реформы бюджета ЕС, формирование разумной политики ЕС в сфере энергетики, Афганистан», – пояснил Торри. Столь натянутые отношения между Кэмероном и Меркель ставят под вопрос дальнейшее сотрудничество их государств. Смена власти в Британии касается не только европейских стран. Как известно, Соединенное Королевство является одним из ключевых инвесторов Казахстана. Именно поэтому новые, в отдельных случаях радикальные реформы нового правительства могут коснуться и казахстанских деловых партнеров. Делать какие-либо предположения еще рано. Ведь все-таки Астану и Лондон связывают не только теплые дружеские отношения, но и сырьевая отрасль. Не стоит забывать и о том, что партнеры консерваторов по коалиции – либерал-демократы – выступают за более жесткие иммиграционные реформы. Не исключено, что Британия сочтет нужным «вернуть» в Казахстан некоторых «беглецов». Конечно, говорить о каких-то глобальных переменах спустя всего несколько дней после выборов еще очень рано. Беспрецедентная коалиция все же заставляет задуматься о последствиях. Пока сами британцы неоднозначно воспринимают сложившуюся ситуацию, надеясь на то, что союз консерваторов и либерал-демократов позволит наладить обстановку в стране. И несмотря на то, что новый премьер слушает рок, ездит на велосипеде и уважает права гомосексуалистов, «мальчиком-одуванчиком» его назвать трудно. Новое британское правительство все еще вызывает много вопросов в международном контексте.
Алиса БЕСПАЛОВА, Алматы | |