| Один в поле – воин | Бороться с коррупцией очень сложно, и это неудивительно. Поскольку явление носит многоаспектный характер. И одни меры ужесточения наказания не поднимут КПД профилактики взяток в обществе.Для этого необходимо избавиться от противоречий в правоохранительных органах, улучшить качество законов, но самое главное – требуется участие каждого казахстанца и неправительственного сектора. Однако «третий сектор» пока остается слабым звеном Казахстана, впрочем, как и уровень правовой культуры населения. В итоге с коррупцией в одиночку вынуждено бороться государство. Но, признавая данный факт, все-таки хочется перефразировать известное выражение и сказать: государство – это мы. Поэтому борьба с коррупцией требует мобилизации всего общества и неприятия ее на личном уровне.
Недавно Агентство по борьбе с экономической и коррупционной преступностью (финпол, – Ред.) озвучило впечатляющие цифры. В ведомстве сообщили, что ущерб от выявленных только за 7 месяцев 2010 года преступлений составил свыше 3 млрд тенге. Отчет особенно интересен на фоне дискуссий о проекте правовой реформы, которая неминуемо коснется и эффективности борьбы с коррупцией. Казахстан предпринимает меры для борьбы с коррупцией, однако говорить об устойчивой тенденции пока не приходится. На такое положение указывают данные мировых рейтингов. Индекс восприятия коррупции, ежегодно вычисляемый «Трансперенси Интернейшнл», демонстрирует слабую положительную динамику. По десятибалльной шкале ИВК (по которой чем выше цифра, тем менее коррумпировано государство), максимальный показатель у Казахстана – 3 – приходится на 2000 год. В последующие годы эта цифра стала уменьшаться, что свидетельствовало об ухудшении ситуации с коррупцией, а по итогам 2009 года снова приближается к рекордной для нашей страны «тройке» (2,7). Такое положение признают и отечественные правоохранительные структуры. К примеру, взяточничество в стране, называемое финполом самым распространенным коррупционным преступлением, никак не хочет искореняться. Более того, число таких фактов, по данным официального представителя ведомства Мурата Жуманбая, в этом году возросло до 322 выявленных случаев (за 7 месяцев 2010 года) против 247 за аналогичный период прошлого года. Немного успокаивает мысль о том, что с мздоимством сталкиваются все страны мира, а постсоветские – особенно. Схема борьбы с коррупцией в наших республиках, в принципе, одна и та же: от ужесточения законодательства за взяточничество до попыток воспитать в обществе неприятие к коррупции. Подключение гражданского общества к борьбе с коррупцией дается особенно сложно. Люди не только привыкли получать желаемое посредством белых конвертов, но даже не считают свои действия противозаконными. Социологические опросы на тему «Что заставляет вас давать взятки» показывают, что люди легко находят оправдание своим действиям, указывая на бюрократические барьеры, недобросовестность чиновников, вымогательство в вузах и прочее. Чувство сожаления у тех, кто дает взятки, связано, скорее, с утраченными деньгами, нежели с тем, что коррупция получает новую подпитку, существенно тормозящую экономическое развитие государства. В поддержку такой позиции граждан, говорят цифры. Так, по словам Жуманбая, больше всего от коррупции страдают представители предпринимательства, которые «во многих случаях подвергаются давлению со стороны должностных лиц лицензирующих и проверяющих органов». Действительно, бизнес-сообщество постоянно жалуется на административные барьеры и бюрократию, препятствующие развитию бизнеса. Обходить их предприниматели часто вынуждены «борзыми щенками». Эта проблема нашла отражение в указе президента о правовой реформе, где Нурсултан Назарбаев отметил необходимость исключения «фактов необоснованного вмешательства правоохранительных органов в деятельность хозяйствующих субъектов, в том числе путем дальнейшего сокращения перечня государственных органов, имеющих право осуществлять проверки хозяйствующих субъектов». Стоит отметить, что бизнес-сообщество весьма обеспокоено проверками со стороны госорганов, по мнению предпринимателей, часто являющихся необоснованными. С жалобами по этому вопросу деловые люди активно обращаются напрямую к главе государства посредством специального раздела на сайте президента. В Генпрокуратуре нас заверили: все под контролем. С момента действия сайта они рассмотрели 93 обращения предпринимателей. Из них подтверждение нашли 28 случаев, 46 определены ведомством как «необоснованные», по 19 обращениям даны ответы «разъяснительного характера». Последний пункт привлекает особое внимание, поскольку говорит о слабом знании законов и низкой правовой культуре бизнесменов, которые паникуют раньше времени и выдают свои страхи за действительность. По данным Генпрокуратуры, по фактам подтвердившихся жалоб к ответственности привлечены «свыше 22 должностных лиц контролирующих органов», 10 незаконных постановлений органов уголовного преследования отменено, возбуждено 1 уголовное дело по статье 316 части 1 УК РК (халатность). Так что с нарушением прав предпринимателей со стороны проверяющих органов, часто приводящих к коррупционным преступлениям, прокуратура борется. В этих целях, сообщают в ведомстве, «во всех регионах страны созданы мобильные группы с участием прокурора, представителей ассоциации предпринимателей и СМИ». Борьба с коррупцией требует и улучшения качества бизнес-законодательства с целью повышения прозрачности финансовых потоков. Это позволит сократить теневую экономику, а следовательно, коррупционные правонарушения. Казахстан подобные меры практикует в отношении компаний недропользователей, но при этом без должного внимания другие субъекты экономики. А это еще одна лазейка в политике профилактики мздоимства. Кроме того, по данным отечественных борцов с коррупцией, нарушения главным образом встречаются в сфере госзакупок, а раз так, то мы имеем дело с кризисом в соответствующем законодательстве и механизмах его исполнения. Другим аспектом борьбы с коррупцией выступают правоохранительные структуры. Ранее представители партии «Адилет» предлагали передать функции по расследованию экономических преступлений МВД «путем создания в нем специальной структуры с полномочиями оперативно-розыскной деятельности и дознания». Однако, следуя духу указа президента, борьбой с коррупцией будет заниматься финпол. Это наиболее независимая и сильная структура в вертикали власти, которая теперь становится неким «орденом меченосцев». Такая мера, с одной стороны, позволит добиться беспристрастности, с другой – повысить эффективность государства. Однако в экспертной среде существует другое мнение – «независимость» ведомства может дать обратный эффект: самостоятельность финпола способна привести к тому, что борьба с коррупцией приобретет собственную логику развития. Поэтому самый лучший способ избежать такого развития – усилить гражданский контроль над ведомством. Но тут же возникают другие вопросы. Во-первых, насколько неправительственные организации способны осуществлять квалифицированный, профессиональный и беспристрастный контроль над силовыми структурами? И, во-вторых, может ли быть гражданский контроль в обществе, где правовая культура пока остается на низком уровне? Как признают эксперты, в Казахстане еще не сложился сильный «третий сектор». Ввиду чего государство вынуждено самостоятельно бороться со своими недугами. Хотя со стороны это больше напоминает попытку барона Мюнхгаузена самого себя вытащить из болота. Но, как показывает реальность, лучшего решения пока нет. В итоге мы получаем то, что заслуживаем: отсутствие сильных НПО, низкий уровень правовой культуры населения и безразличие общества ведет к тому, что борьба с коррупцией носит неустойчивый характер.
Комментарии
Бурихан Нурмухамедов, зампредседателя демократической партии Казахстана «Ак жол»:
– Партия «Ак жол» еще в парламентской кампании 2007 года в предвыборной платформе предлагала упразднить финансовую полицию как государственный орган. Так что еще три года назад мы говорили о рисках и угрозах, вытекающих из безмерного и бесконтрольного усиления силовых структур, особенно тех, кто «кошмарит» бизнес. Поэтому я считаю, что не следует передавать финполицию под контроль МВД, поскольку эти две организации кардинально различаются по своим функциям. Борьбой с «крупными» преступлениями в экономической и финансовой сфере могло бы заняться специальное агентство только республиканского уровня (например, финансовой разведки) без структурных подразделений в регионах. Вопросы на уровне малого и среднего бизнеса можно было бы решать в рамках налоговой полиции налогового комитета Министерства финансов. При этом надо перестать демонизировать бизнес, провести масштабную декриминализацию экономических правонарушений и гуманизировать отношения государства и бизнеса. Скажем, первые две проверки (с интервалом в один год) со стороны проверяющих органов должны ограничиваться только лишь предупреждением и предоставлением времени и возможности устранить недоработки. И только потом применять нормы закона об ответственности административной или уголовной. Эффективность финпола не в показателях роста количества выявленных преступлений и заведенных уголовных дел, а в формировании благоприятной и ответственной атмосферы и климата в ведении бизнеса. Для искоренения коррупции нужно принимать системные шаги, в том числе и по реформированию политической системы в сторону расширения полномочий представительных органов по контролю над деятельностью исполнительной ветви власти, в сторону расширения и участия и мотивации участия граждан, НПО, партий в управлении. Без реальной политической конкуренции не будет качества управления, и никакие административные управленческие проблемы не решить только лишь административными методами. Что касается методов борьбы с коррупцией в рамках существующей политической модели, то можно было бы предложить несколько шагов. Во-первых, надо лишить руководителей бюджетных и государственных организаций права самостоятельно нанимать на работу кадры и передать эти функции, скажем, кадровым агентствам. Это сразу же на порядок уменьшит взяточничество на этом уровне. Во-вторых, следует в десятки раз снизить контакты представителя проверяющего госоргана с гражданином или предпринимателем. Для этого предварительно нужно сделать «фотографию» рабочего дня контролера. В качестве удачного примера можно привести то, как в Алматы по поручению акима города сотрудникам дорожной полиции были запрещены стационарные точки, и было предложено работать по методу автопатрулирования. Чем меньше контактов, тем меньше почвы для коррупции. В-третьих, радикальный подход: нужно проанализировать функции контроля и выдачи разрешительных документов в госорганах, максимально их сократить с передачей большего числа функций отраслевым или профессиональным ассоциациям, при этом повысить их ответственность. И, в-четвертых, нужно сделать все необходимое, чтобы чиновники жили только на зарплату, при этом зарплата должна быть достойной.
Серикжан Мамбеталин, лидер партии зеленых «Руханият»:
– Финпол как орган, занимающийся экономическими преступлениями, должен быть в составе МВД. Прямое подчинение президенту, с одной стороны, повышает статус финансовой полиции, но с другой, – является потенциальным источником межведомственных конфликтов среди силовых министерств. Некоторые из них стали известны общественности. Контроль над финансовой полицией могут и должны осуществлять парламент, правящая партия и гражданские институты. Свой вклад в контроль над деятельностью финансовой полиции вносят средства массовой информации. Транспарентность для общества является залогом для эффективной работы правоохранительных органов. Как показывает практика, в Казахстане наибольшее количество экономических преступлений совершается в банковской сфере и в проведении государственных тендеров. Финансовая полиция должна активно работать с надзорными финансовыми органами, например АФН, для предотвращения и профилактики финансовых преступлений. Что касается проведения государственных закупок, то в тендерные комиссии должны быть включены представители финансовой полиции. При этом сами сотрудники финпола должны обладать соответствующей квалификацией и опытом работы в государственных и финансовых учреждениях. Коррупция – это наша общая беда. Государство насквозь поражено этим злом снизу доверху. Масштабы нынешней коррупции представляют серьезную угрозу национальной безопасности. Вся беда в том, что коррупционеры чувствуют себя вольготно от ощущения безнаказанности. А для некоторых даже интересы страны забываются, когда есть возможность незаконно обогатиться. Есть такая шутка, когда один чиновник жалуется другому: мол, стало так трудно воровать, что есть ощущение, что честно зарабатываю. Все изменится, когда мы станем называть вещи своими именами. Гаишника, который вымогает взятку, назовем мошенником, а чиновника, который получает «откаты» за тендер, – вором. И судить и наказывать не как коррупционера и взяточника, а как вора и мошенника. Потому что они воруют государственные бюджетные деньги, а значит, у нас с вами, у матерей и пенсионеров, студентов и инвалидов. Самое главное в вопросе борьбы с коррупцией – это политическая воля руководства страны и страх неотвратимости наказания. Иначе все усилия будут тщетны.
Екатерина БОЛЬГЕРТ, Алматы
| |
|