| Трудности перехода | 17 марта исполнилось 20 лет со дня Всесоюзного референдума о сохранении СССР – единственного всесоюзного референдума за всю историю существования Советского Союза. Большая страна просуществовала после этого всего несколько месяцев. Ученые, эксперты и политики не пришли к единому мнению, был ли развал естественным и закономерным, спровоцирован ли он извне или империю взорвала совокупность разных независимых факторов. Однако эхо взрыва и сегодня прокатывается не только по постсоветскому пространству, но и далеко за его пределами. Первый Евразийский конгресс политологов, который прошел в Алматы в середине марта, поднял актуальнейшую тему мира после СССР, она вызвала волну споров, прогнозов и, конечно же, оценок. От плана к рынку
Очевидно, что инфраструктурная ломка и транзит в первую очередь коснулись бывших республик Советского Союза и стран Варшавского договора, а также других государств спектра влияния советской империи. Однако выясняется самое главное: насаждавшиеся повсеместно западные (в основном разработанные в Соединенных Штатах) демократические модели и либеральные ценности обрели не те очертания, к которым стремились авторы. В результате очевидного отторжения некоторых насильно внедряемых элементов Запада, даже в большей степени его «идеализмов», мы получили собственные формы общественного устройства с практически идентичной внешнегосударственной структурой. Поддерживает идею о «своем» пути развития и секретарь НДП «Нур Отан», политолог Ерлан Карин: «Развитие постсоветских республик, на мой взгляд, не имеет классических признаков демократического транзита, поскольку не прослеживается последовательности имеющимся теориям и концепциям. Одна из главных особенностей Центрально-Азиатского региона заключается в том, что здесь основными факторами и движущей силой всех преобразований, в отличие от стран Восточной Европы, были все-таки национальные элиты. Именно местные элиты закладывали содержание и характер всех процессов в центральноазиатских странах в течение последних двадцати лет. И главная их задача заключалась в первую очередь в обеспечении консолидации режима. Поэтому, несмотря, на казалось бы, общие стартовые условия и похожесть условий и традиций, страны региона в итоге пошли разными путями развития. Здесь можно выделить несколько ключевых факторов, определяющих особенности путей стран Центральной Азии. Во-первых, это не столько разрыв с коммунистическим прошлым, сколько процесс деколонизации, попытка в той или иной мере выдвинуть и утвердить приоритеты и атрибуты суверенного развития. Во-вторых, проблема самоидентификации, попытка определения собственных места и роли в глобальном пространстве. Отсюда постоянные шараханья, колебания в попытке найти идеальную модель среди стран Запада и Востока. Иными словами, в центральноазиатских странах происходила модернизация прежней советской системы, были созданы несоветские институты, утяжеленные азиатскими традициями с национальным колоритом и западной риторикой и антуражем. Не случайно некоторые эксперты, в частности политолог Рустем Кадыржанов, определяют период независимости центральноазиатских стран как период попытки модернизации, который закончится в некоторых из них созданием так называемой неосоветской системы. Хотя правильнее будет сказать, что в них произошел синтез традиционных и советских институтов и ценностей. И на этом синтезе основывается вся современная система власти в этих странах. И мне кажется, что итоги транзита по-настоящему будут ясны уже в следующем десятилетии». «Процессы, которые проходят на постсоветском пространстве, носят сложный и неоднозначный характер, – комментирует общую картину доктор политических наук, президент Казахстанского центра гуманитарно-политической конъюнктуры Есенжол Алияров. – Анализ двадцатилетней практики демократических преобразований свидетельствует о наличии ряда особенностей политического транзита в странах СНГ. Во-первых, несоответствие западных моделей либеральной демократии культурно-историческим, социально-политическим и экономическим реалиям этих стран. Во-вторых, перед республиками встала необходимость проведения комплексной трансформации всей социально-экономической и политической сферы. Руководство постсоветских стран было вынуждено осуществить полный переход от существовавшей долгое время плановой экономики к рыночной и одновременно проводить политические реформы. В-третьих, постсоветские страны характеризует наличие атрибутов разных политических режимов, что свидетельствует о гибельности политической системы, где переплетаются как авторитарные, так и демократические тенденции. В-четвертых, в большинстве стран пост-СССР было сформировано государственное устройство с президентской формой правления и сильной исполнительной властью. Зачастую данная форма правления для стран, осуществляющих политический транзит, является оптимальной и выступает важнейшим условием устройства национального государства». Депутат мажилиса парламента Республики Казахстан, доктор политических наук Камал Бурханов поддержал Алиярова: «Развал СССР – это огромная геополитическая катастрофа двадцатого века. С высоты сегодняшнего дня ученые считают, что это событие не было каким-то случайным моментом, а стало звеном в глобальных политических процессах. Хотя историки считали, что развал СССР произойдет лет через 50 или больше. Кризисные явления в Советском Союзе были чрезвычайно глубокими и привели огромную могучую страну к полному исчезновению с карты мира». Однако политолог-парламентарий полагает, что разрушение супердержавы было необходимо, и подводит черту: «Решения, принятые в Беловежской пуще, не только находятся в рамках правового поля, но и были крайне необходимыми, потому что августовские события 1991 года привели к созданию опаснейшей ситуации, когда полномочия президента СССР, обладающего персональным контролем над ядерным потенциалом, который мог бы десятки раз уничтожить планету, распространялись только на территорию Кремля. Реальная власть находилась у лидеров республик. Принятое беловежское соглашение исходило из принципа «лучше ужасный конец, чем ужас без конца», ибо заложниками этой патовой ситуации оказались народы с огромным количеством проблем. Беловежская пуща предложила создать Содружество Независимых Государств в составе России, Украины, Беларуси и приглашенного Казахстана. Руководители кавказских и среднеазиатских республик собрались для обсуждения ситуации в Ашхабаде. В результате республики бывшего СССР оказались перед дилеммой развала Союза на три группы по этно-религиозному признаку: Прибалтика, которая отказалась хоть как-то быть связанной с СССР; группа славянских республик; республики Кавказа и Центральной Азии. В сложившихся условиях Нурсултан Назарбаев пригласил руководителей всех республик в Алма-Ату. Прибыли руководители 12 республик, и 26 декабря 1991 года родилось Содружество Независимых Государств».
Мир без колосса
Алексей Власов, генеральный директор информационно-аналитического центра Московского государственного университета: «Эхо гигантского геополитического взрыва до сих пор определяет темпы процессов дезинтеграции в современном мире и общих тенденций хаотизации всей системы международных отношений. Это происходит потому, что распад Советского Союза не только привел к краху систему двухполюсного мира и формированию биполярной системы международных отношений, но и весь огромный регион, который кто-то называет евразийским, кто-то постсоветским пространством, кто-то пространством новых независимых государств, так и не привел к формированию четких и внятных правил игры. Вполне вероятно, что события, которые мы наблюдаем на арабском Востоке, в какой-то мере являются продолжением тех трендов, которые имеют в своей основе мощный деструктивный импульс, появившийся в момент распада Советского Союза. Спустя 20 лет мы видим, что постсоветское пространство, возможно, стоит на пороге нового глобального кризиса, который приведет к исчезновению последних следов советской архаики и формированию новой реальности, которая еще не описана в научной терминологии или описана не до конца. На наших глазах в активную жизнь вступает новое поколение, которое сформировалось уже после развала Советского Союза». Политолог Власов, говоря о том, что «постсоветская» эпоха переживает новый кризис, сделал среднесрочный прогноз развития мира на фоне транзита пост-СССР: «Мы можем выделить три основные группы глобальных факторов, которые определят ситуацию на постсоветском пространстве к 2020 году. Первое – это радикальные изменения в соотношении размеров экономик и общего отношения сил западных и незападных стран. Второе – демографический упадок старых индустриальных стран, назовем их «глобальным Севером», и резкий прирост населения в развивающихся странах «глобального Юга». Третий фактор – усиление исламского экстремизма и международного терроризма. Трудно предсказать также, в каком направлении к 2020 году будет действовать влияние Китая в данном регионе». Идеальный пример
«Нет универсальной модели общества – ни в теории, ни на практике. Хотя именно в это уверовали западные идеологи. Евразийство президента Республики Казахстан Нурсултана Назарбаева, на основе которого была создана концепция казахстанского пути развития, которая наиболее полно соответствует ментальности народа Казахстана. По существу, этим же евразийским путем развивается Россия со времен прихода к власти Путина, а также Беларусь», – отмечает Камал Бурханов. Директор израильского института стран Восточной Европы и СНГ Александр Цинкер подтверждает слова депутата: «Прошло уже более 15 лет с тех пор, как президент Казахстана Назарбаев впервые озвучил идею о создании нового интеграционного объединения – Евразийского союза. Тогда инициативу Назарбаева восприняли не- однозначно. И сегодня внешняя политика Казахстана с ее многовекторностью принесла свои вполне осязаемые плоды. Руководство страны сумело с максимальной выгодой использовать преимущества, предоставленные историей и геологией, и постаралось минимизировать возникающие риски и угрозы. Международное сообщество признало, что Казахстан выдвинулся в явные региональные лидеры и проводимая им политика является основой безопасности в Центральной Азии. Возможно, поэтому политологи ведущих европейских стран так внимательно отслеживают все изменения во внешней и внутренней политике Казахстана. Это уже не чисто экономический интерес к стране – крупному источнику энергоресурсов».
Подготовил Арсен САИДОВ, Алматы | |
|