| Чьи шпионы лучше | Газета «Коммерсантъ» опубликовала сенсационную статью, назвав виновника российско-американского «шпионского скандала», случившегося летом этого года.Тогда многие гадали, почему десять человек, которых так тщательно готовили долгое время для работы за кордоном, так глупо и неожиданно провалились? Что стоит за этим – блестящая работа американских спецслужб или элементарное предательство в своих рядах? Правда, чуть позже некую ясность в причину июньского скандала внес премьер РФ Владимир Путин: «Это результат предательства, а предатели всегда плохо кончают. Они кончают, как правило, или от пьянки, или от наркотиков – под забором, – заявил он. Однако ни он, ни президент Дмитрий Медведев имя предателя, раскрывшего российскую шпионскую сеть, называть не стали. Хотя вряд ли приходится сомневаться, что оно им не было известно с самого начала. И вот ответ, который ожидали через много лет, получен. Сдал русских разведчиков некто полковник Щербаков, возглавлявший долгое время в службе внешней разведки (СВР) американский отдел управления «С», занимающегося работой с нелегалами. Позже на Ленте.ру появилась настоящая фамилия «крота» – полковник Потеев, заместитель начальника отдела управления «С». Конечно, в этой истории еще много белых пятен. Но уже сейчас можно с уверенностью сказать, что в «лесу», так на сленге называют штаб-квартиру СВР в Ясенево, не все ладно с кадрами и контрразведывательным обеспечением. Те, кому это было положено следить в оба, почему-то упустили из виду, что дочь Щербакова – Потеева, занимающего такой ответственный пост в таком специфическом учреждении, давно живет в США. Не придали должного значения в СВР и такому факту, когда примерно за год до шпионского скандала он отказался от повышения по службе – вероятно, из-за боязни избежать необходимой в таких случаях проверки на детекторе лжи. Никто не обратил внимания и на то, что сын предателя, работавший тоже в силовом ведомстве – Госнаркоконтроле, спешно отбыл в Америку незадолго до разоблачения десяти русских агентов. Да и главный фигурант, оказывается, сбежал из России всего за три дня до первого визита президента Дмитрия Медведева в США. Как и следовало ожидать, расследованием такого крупного провала СВР уже несколько месяцев занимается целый ряд российских силовых ведомств, в том числе и ФСБ, и не приходится сомневаться, что по его результатам полетят «и головы, и погоны». В связи с этой историей мне вспомнилось интервью более чем десятилетней давности, которое я брал у одного из бойцов невидимого фронта – полковника внешней разведки бывшего СССР Германа Александровича Хатунцевского, ныне уже покойного. Чтобы освежить память, пришлось полистать старые журналистские блокноты. Родился он в Москве, в семье учителей. В детстве он хотел быть геологом. А еще играл на скрипке. Изучал иностранные языки, по школьной программе – французский, самостоятельно – английский. Это и определило его дальнейшую судьбу. Будучи кремлевским курсантом, он попал на фронт, немножко, по его словам, понюхал пороху. Позже курсантов опять вернули доучиваться. И вот в летних лагерях, где-то под Солнечногорском, к ним приехали «покупатели», пригласили для беседы. Так он стал студентом Института военных переводчиков восточного отделения. Когда на мандатной комиссии спросили, какой язык он хотел бы изучать, курсант Хатунцевский, естественно, ответил: английский, которым к тому времени уже хорошо владел. Посоветовали: и китайский тоже. Участвовал младший лейтенант Хатунцевский в корейской войне, естественно, инкогнито, носил форму китайского добровольца, на лице маска, очки. Позже несколько лет работал в Китае, передавал опыт братьям по классу. Полюбил китайскую литературу, особенно поэзию, своеобразную китайскую кухню. Не раз обеспечивал переговоры, в том числе и с Джоу Эньлаем. Он один из тех людей, рассказывал Герман Александрович, которые говорят мягко, обходительно, но в тоже время в нужном месте проявляют непреклонность. Обращала на себя внимание его проницательность. Казалось, что он, не ожидая конца перевода, знал, что ответит его собеседник. С Мао Цзэдуном прямых контактов не имел, но рядом с ним приходилось быть не однажды. Позже Хатунцевский работал в Париже и Нью-Йорке, но не нелегалом. До выхода на пенсию был заместителем председателя КГБ Казахской ССР. Помнится, во время первой нашей встречи на столе у Германа Александровича я увидел вырезки из газет с пометками карандашом о деле американцев супругов Эймс, которые работали на нашу разведку и были разоблачены спецслужбами США. – Пытаюсь прочитать между строк, где объективная информация, а где элементарная деза, – сказал он. – Настораживает то, что разведчик с тридцатилетним стажем работал столь непрофессионально, рисовал мелом на почтовых ящиках с тайниками крестики-нолики. Этот прием, может быть, и годился для разбойников из шайки Али-Бабы, но для разведчиков такой высокой школы, как ЦРУ, он неприемлем. Немыслимо высок и «гонорар» за услуги – полтора миллиона рублей. Даже в те времена, когда мы были несравненно богаче, имею в виду СССР, не представляю, какая начальственная рука могла выписывать чек на такую сумму. И дело тут вовсе не в нашей извечной скаредности. Делалось это из соображений безопасности. Шальные деньги обычно легко тратятся, а это вызывает подозрение у сослуживцев, соседей, да и налоговая служба, в отличие от нашей, не дремлет. На мой вопрос, какая из разведок оплачивает шпионские услуги своих агентов наиболее щедро, Герман Александрович ответил, что этот вопрос вряд ли ему под силу. Скорее всего, та, которая имеет солидный бюджет. Мы щедростью не отличались. Как правило, лучшие разведчики те, подчеркнул он, кто работает во имя какой-то идеи. Их труднее перевербовать. Денежное вознаграждение для таких людей играет далеко не главную роль. Почему нам многие помогали добровольно? Потому что общество, которое мы строили, вначале имело немало привлекательных черт. Ну а потом была война с фашизмом. В это время даже те, кто не симпатизировал коммунизму, встали на нашу сторону. Да и долгое время после войны многие люди на Западе смотрели на нас как на оплот мира. Однажды я сам получил донесение от одного из наших осведомителей с такой припиской: «Мое сердце тысячу раз принадлежит вам». Такие слова не оплачиваются гонораром. – «Отец» американской разведки Аллен Даллес в своей книге «Искусство разведки» называет наших перебежчиков агентами-добровольцами. По нашим же меркам они – предатели. А как вообще разведчики, не зависимо, какому богу они молятся, относятся к предательству как к явлению? – спросил я полковника. Предатель – везде предатель. С одной стороны, разведчик получает наибольшее наслаждение, когда завербует агента другой страны. Но, с другой стороны, он не может не знать, что основа любой разведки – секретность, идут насмарку усилия многих людей, если этот прин- цип нарушается. Обесценивается постоянный риск, лишения – то, с чем разведчик сталкивается повседневно. Предательство – всегда потрясение. Был у нас такой перебежчик – Голицын. Он пришел в американское посольство в Финляндии, оттуда его переправили в другую страну. Такие люди, желая дороже себя продать, говорят иногда о том, что слышали краем уха. Так вот этот самый Голицын среди всяких прочих сведений шепнул представителям американских спецслужб, что в Лэнгли, штаб-квартире ЦРУ, окопался наш агент. Агента искали несколько лет и не нашли, но какая была перетруска. Тот же Даллес в числе своих добровольных помощников называет много русских имен. И это далеко не второстепенные фигуры. Значит ли это, что послевоенная история нашей разведки – сплошная цепь неудач, спросил я. Герман Александрович не согласился с такой интерпретацией. Если собрать в кучу их агентов, работающих на нас, то получится не менее внушительный список. Хотя чего скрывать, начиная с 60-х годов наших провалов стало гораздо больше.Чего только стоило предательство полковника Пеньковского, раскрывшего многие секреты, касающиеся обороноспособности СССР. Таким образом, английские спецслужбы «отблагодарили» нас за «великолепную пятерку» во главе с Кимом Филби, который едва не стал начальником английской разведки. Вот такой вот получается паритет. В связи с «неэтичным» поведением советско-российской разведки, завербовавшей семью Эймсов, сказал полковник, мне вспоминается признание того же Блейка. Оказывается, английская разведка довольно успешно работала и против своих традиционных союзников – американцев и это считалось в порядке вещей. Так что, дружба дружбой… Что касается самой природы предательства, сказал Герман Александрович, то лично у меня мнение такое. За редким исключением в основе любого предательства лежит материальный расчет. Хотя четкой системы здесь нет. Предательство – дело чисто индивидуальное. Бывают срывы, обиды на начальство, сдают нервы. Но возьмем бывшего нашего сотрудника Носенко, завербованного западными спецслужбами. Материальное затруднение вряд ли он испытывал – его отец был министром судостроения и прах его похоронен в Кремлевской стене. Предательство всегда наказуемо, особенно с нашей стороны. Перебежчиков судили на их родине закрытым судом, и в большинство случаев выносили крутой приговор. Насколько я знаю, раньше было даже специальное подразделение, которое приводило эти приговоры в исполнение. Перебежчиков, конечно же, прятали, перевозили из страны в страну, но возмездие шло за ними по пятам. Конечно же, я не мог не спросить полковника Хатунцевского, представляет ли интерес для иностранных разведок новое суверенное государство Казахстан. – Еще какой! – воскликнул он. – Само геополитическое положение Казахстана, наличие на его территории бывших полигонов, объектов оборонного значения, наконец, богатейшие недра, делают его привлекательным для специалистов одной из древнейших профессий. И это внимание будет возрастать. Полагаю, что лучшего времени, чем 90-е годы, для внедрения своих резидентур на территории нынешнего СНГ трудно придумать. Конечно, нынешняя разведка очень техницирована, сказал в заключение беседы Герман Александрович. На ее службе теперь спутники-шпионы, электроника, аналитические центры. Но уповать на одну технику не стоит. Разведка – одна из древнейших профессий. Она началась с того момента, когда вождь одного племени послал своего человека разузнать, есть ли у них огонь. Пока будут границы, государства, секреты, будет и разведка. И поэтому к ее существованию нужно относиться философски.
Сергей БОРИСОВ, Алматы | |
|