| Хрупкое равновесие Вселенной | Именитая художница, за плечами которой сотни картин. Картин, написанных не только маслом и акварелью, написанных душой и сердцем.Главное в творчестве Оркен Кабыкеновны – это тонкое, хрупкое мироощущение, которое нужно запечатлеть, передать через свет, форму, краски. В этом году увидел свет альбом-каталог ее произведений, который назван «Диалог со Вселенной». Примечательно то, что он вышел накануне ее персональной выставки картин, которая несколько недель проходила в Государственном музее изобразительных искусств имени А.Кастеева. Первый альбом, первая выставка такого масштаба, когда тебе уже чуть-чуть за шестьдесят, почему? Потому, как считает сама художница, теперь – самое время. – Я долгое время не могла решиться, хотя друзья, коллеги уговаривали, считая, что нужно себя показать. Говорили: ты творишь для людей, и люди должны увидеть твое творчество все и разом, а это возможно лишь на выставке, где раскрывается творчество художника во всем разнообразии. Но… нужно осознать, что да, пора, настало время, нужны средства, и немалые. Все это как-то совпало, – улыбается Оркен Кабыкеновна, – и я искренне благодарна кызылординским властям, начальнику облуправления культуры за то, что поддержали, дали материальную возможность воплотить эту идею в жизнь. Кстати, до алматинского вернисажа выставка произведений О.Мамаковой прошла в Кызылорде, в областной библиотеке имени А.Тажибаева. То есть прежде чем выносить свое творчество на республиканскую арену, художница отчиталась перед земляками. Именно отчиталась, потому что представлять кызылординцам нашу Оркен нет нужды. Ее имя говорит за себя. Ведь ее картины украшают стены многих официальных учреждений, дома частных любителей изобразительного искусства. Иметь у себя картину Мамаковой многие почитают за честь. Как считает искусствовед, руководитель НЦ «Изобразительное искусство Казахстана» музея им. А.Кастеева Камилла Ли, Оркен «с годами выработала собственную художественно-пластическую систему, по которой ее картины узнаваемы в любых экспозициях». И это так. Ее сочетание охры и сини действительно ни с чем не спутаешь, ее то возникающие, то исчезающие в маревой дымке просторов нашей кызылординской степи верблюды смотрятся как некий загадочный символ Сыра, гордый и величавый, как сама наша природа. А посмотрите на картину «Шабыт», на полные вдохновения лица и фигуры молодых людей, парящих над землей, окруживших несущуюся вдаль лошадь, как символ этого охватившего их вдохновения. – Нет, ты посмотри, ты пойми их сердцем, – горячится Оркен. – Разгар лета, разгар молодости, единый порыв природы и людей. А лошадь? Распаренная от жары, мчащаяся именно на всех парах, так ты видишь, все ее шерстинки просто плавятся от жары, от неги, от горячего солнца, которая и дарит нам вдохновение. Оркен признается, что мечтает написать зимний пейзаж Восточного Казахстана, показать опять-таки лошадь и через нее – стынь морозного утра. Кстати, Оркен Мамакова родилась и выросла в селе Шемонаиха, в Восточном Казахстане. «Среди лесов, водопадов, прозрачных озер, причудливых скал, реликтовых островков пихты, кедра и тянь-шаньских елей». Но, приехав в юности вместе с мужем в Кызылорду, она смогла в, казалось бы, скудной природе полупустыни увидеть то многообразие красок, которое, к примеру, так впечатляюще подано в ее картине «Камбаш ауылы». На этюды на озеро Камбаш Оркен выбралась в начале октября, когда осенние краски особенно ярко расцветают в степи. Рано, на рассвете шла с этюдником к озеру, низко ему кланялась: «Салем, Камбаш». И начинала работу. Десятки этюдов с Камбаша вылились в мощную картину, яркими переливами красок доносящую до нас торжество природы, всю прелесть этого чудо-озера. Кто-то, может, и усомнится, как в пустыне – и найти такие краски природы. Яркая синь неба с голубоватыми облаками сливается с переливающейся бирюзовой гладью воды, перетекая в багрово-зеленовато-охряные переливы берега. Честное слово, эти краски есть в нашей сырдарьинской степи. «Во все времена среди художников было не так много женщин. Это нелегкая профессия. Она требует полной самоотдачи, даже жертвенности: быт, семья, личные планы отступают на второй план…» – так пишет, говоря о творчестве Оркен, народный художник РК, профессор Е.Мергенов. Если говорить об Аральской серии, которая заняла важное место в жизни Оркен, то она идет через людей, через восприятие природы человеком. Это не плач по Аралу, это жизнеутверждающая сила Человека, который любит свой Арал, который живет и дышит им. Последние работы Оркен – серия Алма-Арасана. На симпозиуме в горах Алатау Оркен, говоря молодежным сленгом, «оторвалась по полной». Работать в команде очень интересно, ведь, черпая вдохновение из окружающей тебя природы, ты одновременно заряжаешься от работающих рядом людей. Не просто людей, а единомышленников, таких же, как ты, художников. Это здорово, считает она. 70 художников участвовали в том симпозиуме. Оркен тогда получила по его итогам три первых места в номинациях: «За безграничную любовь к творчеству», «За огромное трудолюбие» и «За мастер-класс». Одна из художниц, давая оценку последней номинации, сказала, что вся работа Оркен на симпозиуме – сплошной мастер-класс. Молодежь буквально окружала ее, ходила по пятам, ловила ее жесты, внимала словам. Такая вот оценка дорогого стоит. Сколько одних только этюдов накопилось у Оркен, сосчитать невозможно. На одних только этюдах можно было сделать хорошие деньги. Но Оркен и в голову это не приходило. Да, она продает свои картины, это обязательная грань творчества, но расставаться с ними очень трудно и болезненно. Сколько ее работ сейчас в частных коллекциях, сама Оркен вряд ли сможет дать ответ на этот вопрос. Она умеет себя «раздавать, раздаривать» как никто другой. Конечно же, продает свои работы. А как иначе? Ведь художник творит, не только чтобы запечатлеть Жизнь, поделиться своим видением Прекрасного, оставить свой след на Земле. Да, он живет искусством, образами, впечатлениями. Да, он творит, чтобы жил талант, данный ему свыше. Но он творит и для того, чтобы выжить самому. Нет у художника государственной зарплаты, как у госслужащих, нет у него своего бизнеса, как у предпринимателей. У него есть свой взгляд на окружающее, умение запечатлеть этот взгляд на полотне, донести его до нас с вами. И только это умение дает ему, извините за правду жизни, возможность заработать на кусок хлеба, а если повезет, и на масло, чтобы сделать бутерброд. Заработать на холст, краски, багеты, рамы, кисти – ими художника тоже никто не обеспечивает. Другой план Оркен – это семья. Ее девочки, Салтанат и Жанна, внуки. У внучки Наргиз есть свой уголок в мастерской, она хочет вырасти и писать картины, как апа. Ануар может одной линией, не отрывая руки, нарисовать картину. Наргиз как-то, когда Оркен дала внучке стандартный лист бумаги, заявила: «Мои мысли не поместятся на этом листке». С того дня Оркен закрепляет от стены до стены лист бумажных обоев, конечно же, обратной стороной, и дети пишут всласть, взахлеб, в радость. Оркен – трепетная мать, которая готова принести на алтарь всю себя ради детей и внуков, может рассказывать о них часами, восхищаться, восторгаться. Живет их радостями и печалями, их эмоциями и чувствами. Да, это – другой план. Иной от творчества, но такой же главный в жизни Оркен. На стене в комнате моего друга висит пейзаж, написанный маслом рукой малоизвестного художника ХIХ века. Эту картину когда-то купил его прадед. Давно нет в живых ни художника, ни прадеда моего друга. А картина жива. И по-прежнему, как и сто пятьдесят лет назад, она дарит радость тем, кто видит ее, дает новые впечатления, особое мироощущение, идущее именно от этой картины. Такой вот поворот темы, рождающий вопрос: что осталось в памяти людей от работы какого-нибудь чиновника ХIХ века? А от его современника, создавшего картину, остался. След на земле, радость мироощущения. Об этом мы говорим с Оркен, перелистывая страницы ее нового альбома, а вместе с ними перелистывая и страницы ее жизни. И если говорят, что путь к творчеству лежит через трудности и страдания, то, наверное, на долю Оркен их выпало немало. И она сумела их преодолеть, а преодолевая, откладывать в памяти, как мозаику, частицы жизни. И творя свои полотна. И если сегодня картины Оркен можно увидеть, скажем, в Канаде и во Франции, в Украине и Турции, России и Узбекистане, в других странах, во многих частных коллекциях казахстанцев, это значит, что ее талант пробил путь к признанию. Есть ее полотна и в собственности музея имени Кастеева. Востребована Оркен как художник? Бесспорно. Одно из ее, я бы сказала, знаковых произведений – это «Коркыт». Кто он? Миф, легенда, реально существовавшая личность? Этим вопросом по сей день задаются великие умы современности. Где он родился? В Казахстане, Турции, Азербайджане или где-то еще? Скорее всего, все-таки в Казахстане, а именно – в Приаралье. Скорее всего, Коркыт отнюдь не миф, а историческая личность. Легендарного Коркыта Оркен создала как мощного, полного сил, твердого и уверенного в себе человека. – Для меня Коркыт – это человек-эпоха, человек, бросивший свой вызов миру, свободолюбивый, дерзкий, упорный, ищущий истину, – делится Оркен. – И именно таким старалась его написать. И если судить по созданному ею образу, Оркен это удалось. Такой мощью, такой силой интеллекта, такой самоутверждающей энергией веет от ее Коркыта, что веришь: именно таким и был, такому все по плечу. Сегодня многие художники возвращаются к истокам, озадачиваясь тем, кто мы, чьи мы, какого роду-племени. Такая самоидентификация помогает художнику донести до людей то мироощущение, которого нам всем сейчас не хватает. Инструмент у художника – кисть, холст и краски. Это говоря упрощенно. Но главный и самый точный его ориентир – это мироощущение, любовь к людям, к родному краю, к своим корням. Оркен Мамакова именно из тех художников, которые своим подвижничеством дарят миру хрупкое равновесие Вселенной, делая мир богаче, умнее и добрее.
Валерия КРЮЧКОВА, Кызылорда
| |
|