| Живи эпохою… | В апреле 1981 года в кабинете и в квартире первого секретаря Кустанайского обкома Компартии Казахстана Андрея Михайловича Бородина вдруг отключились телефоны правительственной связи.Одновременно из ЦК вместе с высокопоставленными партийными бонзами в Кустанай заявился сосед – «первый» из СКО Василий Демиденко и был назначен внеочередной пленум. Многоопытный в драчках под коврами «дед» – так звали Бородина в ближайшем окружении – понял: пленум по его душу. Он позвонил начальнику областного управления связи Анатолию Сытенко и потребовал немедленно включить «вертушку». Анатолий Васильевич ослушаться не посмел: прибывший на целину посланник Черноморского флота был обязан Бородину своей карьерой. И ее концом. «Вертушка» ожила, но в Алма-Ате Кунаев не ответил, а в его приемной пояснили: Динмухамед Ахмедович в отъезде. Бородин позвонил Брежневу и услышал: «Леонид Ильич отбыл с визитом в Чехословакию». Круг замкнулся: 68-летнего «деда» отправили на заслуженный отдых, а его кресло занял 50-летний «волкодав» – с такой партийной кличкой Демиденко прибыл из Петропавловска, и она моментально закрепилась за ним в Кустанае. Ибо первой его жертвой стал Анатолий Сытенко, включивший телефоны правительственной связи. 4 года до пенсии Анатолий Васильевич дорабатывал рядовым инженером в районной энергокомпании.
Меченный временем
В середине октября Костанайская область отметит юбилей «деда» – 100 лет со дня рождения. Примечательно, что родился он в один год с Кунаевым, столетие которого Казахстан отметил в начале текущего года. Только место рождения Димаша – Алма-Ата, Бородина – Курская область России. Первый начал трудиться горным инженером, второй – ветеринаром, но в Кустанайской области, куда прибыл по направлению после окончания Курского ветеринарного техникума. В 1945 году их биографии пересекутся: Кунаев – заместитель председателя СНК КазССР, Бородин – заместитель заведующего сельхозотделом ЦК КПК. И далее судьба будет их держать на расстоянии вытянутой руки. Достаточно перечислить должности в послужном списке Андрея Михайловича: первый заместитель министра сельского хозяйства и заготовок республики; уполномоченный Министерства заготовок СССР по Казахстану; первый секретарь Акмолинского обкома КПК; министр сельского хозяйства республики; заместитель председателя Госплана КазССР; заведующий сельхозотделом ЦК КПК до 1959 года. И 22 последующих года – первый секретарь Кустанайского обкома КПК. Рекорд долгожительства на посту первого руководителя области. Для области это были славные годы – она стала крупнейшей кормилицей не только Казахстана, но и всего Союза. Из указа президиума Верховного Совета СССР от 3 ноября 1966 года: «За достигнутые успехи в увеличении производства и заготовок зерна, мяса, молока и других сельскохозяйственных продуктов наградить Кустанайскую область Казахской ССР орденом Ленина». По итогам следующей пятилетки на знамени региона появится еще одна высшая награда: государству сдано более 1 миллиарда пудов зерна. К тому времени Бородин уже был Героем Социалистического Труда и мог получить вторую Звезду, а область – третий орден. Очередная пятилетка завершилась рекордным урожаем зерна 1976 года. Его помогали убирать тысячи механизаторов с юга Казахстана, из Узбекистана, России, Украины. Но зима нагрянула на месяц раньше обычного: в ночь на 13 октября поля и дороги покрыл мощный ледяной панцирь, а температура воздуха понизилась с 10 градусов тепла до 15 мороза. Официально под снег ушло 300 тысяч гектаров самых урожайных полей, по неофициальным данным – вдвое больше. Тем не менее область перевыполнила план сдачи зерна государству, в достатке запасла кормов для зимовки скота, в том числе и фуражного зерна. Оно-то и сыграло злую шутку: до вожделенного казахстанского миллиарда пудов «в закромах Родины» не хватило около 15 миллионов. По одной версии Бородину позвонил Кунаев, по другой – председатель Совмина Байкен Ашимов, но с одной просьбой: досыпать в закрома зерна. Бородин категорически отказался урезать фуражный запас для животноводства области. В ту пору говорили, что даже пытались «надавить» через Брежнева и обещали вторую Звезду, но «дед» стоял на своем. С этого и началась его черная полоса, хотя до той поры 14 кварталов подряд область признавалась лидером среди регионов Казахстана по производству мяса и молока.
Жила бы страна родная…
…И нету других забот. Была такая популярная песня из кинофильма «Комсомольцы». Бертран Иосифович Рубинштейн в следующем году отметит свое 90-летие. Участник Великой Отечественной войны с первых ее дней под Москвой и до последнего в Порт-Артуре. Он тридцать три с лишним года руководил Кустанайским отделением Целинной железной дороги, его до сих пор называют «легендарным НОДом». Но сам Бертран Иосифович считает легендой Бородина. – Кустанайское отделение дороги было создано спустя год после назначения Андрея Михайловича первым секретарем обкома, – вспоминает ветеран. – И не без его участия: он не видел перспектив экономического и социального развития области без развитой сети стальных магистралей. А потому, вступив в должность НОДа, я ощутил мощную помощь и поддержку «первого». Меня поражала его работоспособность: ни выходных, ни праздничных застолий, свет в окнах кабинета горел до поздней ночи. А если не горел – хозяин в поездке по области. На прием можно было попасть без предварительной записи. Мы вместе объехали все большие и малые станции отделения. Мы первые начали переходить с паровозной тяги на тепловозную, а затем и на электрическую. Перевозки росли небывалыми темпами. Сегодня трудно представить, что перед уборкой урожая мы принимали и разгружали до 30 тысяч платформ только с воинскими грузовиками, которые после уборки нужно было снова погрузить и отправить по адресам от Владивостока до группы советских войск в Германии. В сутки мы грузили и отправляли до 1000 вагонов с зерном, росли перевозки железной руды и бокситов. В 1964 году в Кустанай приехал первый заместитель министра путей сообщения СССР Н.А. Гундобин. Во время встречи с Бородиным речь зашла о тесном вокзале постройки 1913 года. Андрей Михайлович оказался «в теме» и предложил построить вокзал по европейским стандартам, совмещенный с авиа- и автовокзалами. Его поддержали Кунаев и Ашимов. Андрей Михайлович лично контролировал строительство и был очень горд, когда в конце 1974 года вокзал-красавец, в отделке которого принимали участие бригады Московского метростроя, принял первых пассажиров. Спустя три года проектировщики, строители вокзала стали лауреатами премии Совета Министров СССР. Бородин вычеркнул себя из списка награжденных, премию получил тогдашний руководитель Кустаная Валерий Шлычков… По словам Рубинштейна, это был скромный и даже аскетичный человек. Он плохо переносил самолет и часто в поездках в Алма-Ату или Москву пользовался служебным вагоном НОДа. – Пил много чая и курил много папирос, – вспоминает Бертран Иосифович. – Обед ограничивал тарелкой борща с мясом. За всю свою жизнь ни разу не был за границей. Даже в Болгарии, которая тогда считалась 16-й республикой Союза. Отпуск он проводил в Кремлевской больнице у академика Лопаткина – были проблемы с почками и требовался регулярный «ремонт». А потом снова: «Жила бы страна родная, и нету других забот». До внеочередного пленума в апреле 1981 года.
Эпоха и время
Местный краевед и литератор Петр Максимович Черныш при Бородине был первым секретарем обкома комсомола, секретарем обкома партии по идеологии, в той же ипостаси работал при Демиденко. 10 лет назад, выйдя на пенсию, издал книжку воспоминаний «Эпоха Бородина. Время Демиденко». Очень точно расставлены акценты. Время и временщик – одного корня. Акценты расставила жизнь. После отставки Бородину предлагали квартиру в Алма-Ате и Москве, но он категорически отказался покидать Кустанай и область, с которой были связаны лучшие годы его жизни. Судьба отмерила ему еще три года жизни, но далеко не радостных и даже трагичных. Демиденко сравнивали с ним, и сравнения были явно не в пользу «волкодава», которому популярность «деда» в народе – кость в горле. Он сделал все, чтобы превратить проживание своего предшественника в городской квартире в домашний арест. Разжаловав начальника областного управления связи Анатолия Сытенко, он принялся за зятя Бородина – директора пригородного совхоза «Краснопартизанский» Леонида Переверзева. По специальности Леонид Михайлович ветеринарный врач, а потому животноводство у него было на первом месте: ежегодно совхоз производил 1000 тонн говядины, обеспечивал областной центр молоком и овощами, входил в десятку лучших совхозов области. Сложно было подобраться к нему органам. Однажды поздней осенью заместитель Переверзева утром пришел в гараж за служебной «Нивой». И обнаружил новые провода, идущие к замку зажигания. Проводки привели к предмету, похожему на бомбу. И закрутилось дело: нашелся человек, который взял на себя исполнение теракта по заказу директора. Скорое следствие, суд – и вот уже зять Бородина за колючей проволокой. Но дело сшили гнилыми нитками, которые вскоре расползлись. И через год с лишним тяжело заболевший Переверзев был освобожден. На воле ему вначале отняли ноги, а потом и похоронили одним из первых на новом кладбище Кустаная. Бородину нашли место на старом погосте. На аллее Героев. В 1994 году именем Бородина назвали племзавод «Казахстанец», в котором он начинал работать ветврачом. Спустя три года это хозяйство продадут бывшему милиционеру за 248 тысяч тенге. Вместе с именем Бородина и его эпохой. Продадут временщики, которые и сегодня продают все, что можно и чего нельзя. Ах да! В Костанае остается улица имени Бородина. Но это уже упущение ономастической комиссии: у нас много достойных людей…
Владимир КАТКОВ, Костанайская область | |
|