| На творческом посту | Сегодня творческие профессии в чести и в почете, а на заре независимости многим из работников искусства пришлось более чем сложно.Однако временные трудности оказались хорошим испытанием на любовь к своему делу. Ведь сегодня актеры встречают 20-летний юбилей, будучи любимыми и востребованными в своей профессии.
– Меруэрт Каратаевна, с каким чувством вы встречаете 20-летний юбилей независимости? – Сейчас как раз я смотрю по телевидению отчеты всех областей ко встрече Дня независимости. Я вижу, какие замечательные и современные заводы построены, как радуется и ликует народ. А сколько рабочих мест в результате этого создано! Я с удовольствием смотрю и радуюсь тому, что происходит в стране. Охватывает гордость за свою Родину и за то, что мы достигли очень много хорошего за эти 20 лет. Для меня это большое событие. – Какие ощущения были у вас тогда, 20 лет назад? Ведь известно, что времена были довольно тяжелые… – Трудности были большие, было много сомнений с переходом к новой экономике. Особенно многие сомневались, когда было принято решение перевести столицу из Алматы в Астану (тогда – Акмолу). Я же считаю, что это было сделано абсолютно правильно. Ведь когда появилась у нас новая столица, все близлежащие регионы стали бурно развиваться. Пускай это произошло не сразу, но это случилось. Посмотрите, как расцвели за это время Караганда, Жезказган, Усть-Каменогорск! Все мы помним, в каком упадке были эти области и как было тогда страшно: что нас ждет и что же будет? Что творилось в селах! Не было ни света, ни денег. Многие жили по принципу: что вырастим, то и съедим. Так жили даже наши ближайшие родственники в деревне. Я им говорила тогда: «У вас лучше, чем у нас в городе!» Мы-то вообще очень многое не могли себе позволить. Я знаю многих людей, у которых был жуткий страх, стресс. Но у нас с моим мужем (актером Куманом Тастанбековым. – Ред.) такого страха не было вообще. Может быть потому, что мы работали в театре. Но я всегда говорила: «Это временно. Все у нас будет». И действительно, потом мы могли себе позволить все больше и больше. А сейчас постепенно все наладилось. Но в те годы мы жили очень скромно, у нас как раз родилась дочка, и нам было сложно даже молоко ей купить. Мы верили в то, что у нас все будет хорошо, но для этого нужно время. – Как переживали переходное время люди искусства? – Я помню прекрасно то время, когда народ почти перестал ходить в наш театр имени Ауэзова. Бывало, что в зале сидело человек 30–40. Мы все равно играли. Даже тогда, когда на сцене было больше человек, чем в зрительном зале. Мы никогда не отменяли спектакль. Аналогичная ситуация была в кино: его практически перестали снимать. Но все равно находились меценаты, и какие-то фильмы снимались. В нашем театре энное количество молодых актеров, не выдержав безденежья, ушли из профессии. Из тех наших актеров, кто учился в Москве в училищах Щукина и Щепкина, осталось только двое. Но основной костяк остался и работал. – Что было самым сложным для творческих людей? – Театралам было чуть-чуть легче: мы работали, ставили спектакли, получали свою скромную зарплату. А вот тем, кто работал в кино, было значительно сложнее. Тогда люди почти перестали ходить в кинотеатры. Фильмов снималось ничтожно мало. Да и люди просто не могли себе позволить такую роскошь, как ходить в кинотеатры. Тяжело было видеть то, как все приходило в упадок. Я ведь начала работать на киностудии, когда она находилась там, где сейчас филармония. Да и потом, когда «Казахфильм» переехал на Аль-Фараби, там все бурлило, это был целый завод – все цеха работают, фильмы снимаются, столько режиссеров, операторов. А потом, когда начались 90-е годы, все рухнуло – все остановилось. Работало только руководство, чтобы сохранить киностудию. Было как-то больно пережить то, что «было – и нет!». В 1995 году, в очень тяжелое время я хотела отреставрировать фильм «Кыз Жибек». Я ходила по всем инстанциям, находила спонсоров, ездила в Москву, и там проводили реставрационные работы пленки. Теперь же «Казахфильм» расцвел так, что все эти работы мы можем проводить сами. Даже моей «Кыз Жибек» цветокоррекцию проводили уже здесь, так как в Москве уже было дорого. Теперь все вернулось на свои места, и даже стало лучше. Конечно, нужно было терпение, годы и деньги. Теперь у нас великолепная аппаратура: и фильмы снимают, и новые молодые режиссеры работают. – Изменилось ли качество зрителя за 20 лет? – За 20 лет сильно изменилась структура и содержание показываемых в кинотеатрах фильмов. Даже в России фильмов снималось очень мало – в основном показывалось все голливудское. Самое молодое наше поколение много чего не видело и не знает. Фантастику, боевики я не очень люблю, но молодежь, к сожалению, это смотрит. Нужно отметить, что потихоньку начали смотреть уже и наши фильмы. Может быть, не так активно, но процесс идет. Смотрят историческое кино, философские фильмы, хорошие комедии, мультфильмы. Радует, что ходят и к нам в театр. Мы воспитываем молодежь. Когда ходят к нам, то смотрят живых актеров – а это совсем другое, чем экран. Театр снова востребован. Это видно и по тому, как народ ходит и на отечественные спектакли, и на московские антрепризы, несмотря на то, что билеты довольно дорогие. Это говорит о том, что наша культура выжила в сложные годы. Не секрет, что во многих бывших союзных республиках закрылись многие киностудии и даже театры. А у нас работают все театры и даже открываются новые! – Какие казахстанские фильмы последнего времени на вас произвели самое яркое впечатление? – Могу отметить фильм «Келiн» Ермека Турсунова. Он спорный режиссер. Но мне фильм очень понравился. Мы с дочкой его смотрели на фестивале в Германии. И там его очень хорошо приняли вместе с «Прощай, Гульсары!» Ардака Амиркулова. Очень много было сказано по поводу этого фильма. Но нужно иметь в виду, что это IV–V век, и люди выживали, чтобы продолжить свой род. К тому, что показано в фильме, нужно подходить философски. Нельзя рубить с плеча. Во-первых, хорошо снят фильм; во-вторых, великолепный подбор актеров; замечательная организация и т.д. Снято несколько интересных детских фильмов. Может быть, есть недостатки, но все равно радует, что они снимаются. Есть «Биржан сал», снятый в национальном стиле. Вокруг таких фильмов много споров, но на то оно и искусство. Бывает, что даже получивший «Оскара» фильм вызывает много споров. То же самое и с некоторыми нашими фильмами, когда они получают призы за рубежом, а у отечественного зрителя неоднозначную реакцию. Но так и должно быть – это искусство. Мы все люди разные и носим разную одежду – то же самое и в кино: кому-то нравится одно, кому-то нравится другое.
Константин КОЗЛОВ, Алматы | |
|